3.2., с. 34.: «Если доска треснула насквозь… то, как правило, вдоль такой трещины идет отставание левкаса. Нужно положить икону лицом вниз и шприцем залить в трещину, в места отставаний, 10% клей. Налив в трещину клея, через некоторое время икону переворачивают лицом вверх, укрепляемое место промазывают 8% клеем, накладывают папиросную бумагу и проглаживают теплым утюгом через газету до высыхания» Насквозь чего? Опять «терминология» крайне неконкретно описывает проблему. Клей концентрации 10% для укрепления в реставрации не применяется как слишком крепкий. Особенно опасно подведение такого клея на иконах с тонким рыхлым левкасом. Он может разорвать левкас. И совершенно недопустимо «наливание» такого клея, т.е. подведение с избытком, к тому же бесконтрольное, с оборота.

Зачем смачивать таким крепким клеем древесину в трещине – неизвестно. Грязь из трещины, судя по всему, предварительно не удаляется и затечет с клеем под отставший левкас. Удалить теперь ее будет невозможно.  

Если трещина сквозная, клей выльется на лицевую сторону, частично застыв и внутри. Если нет – весь застынет внутри жесткой прочной коркой, препятствующей и подклеиванию левкаса и нормальному склеиванию трещины.

Рекомендация «промазывать» живопись очень крепким 8% клеем вовсе необъяснима. Что дают эти действия, кроме очередной корки на поверхности?  Такой клей даже не впитывается в кракелюр. Клей проникнет в лучшем случае только в крупные трещины левкаса, застынет там, что опять таки грозит расслоением. Подклеить к основе отставший левкас таким способом нельзя.

Удаление заклейки на крепком клею – очередная травма для красочного слоя, потребуется многократное длительное смачивание и сложно будет убрать клеевую пленку без остатка. А краска снова «прилипнет к бумаге», и на иконе ее останется еще меньше.

Реставратор вообще ничего никогда не наливает лужицей, и не делает одним махом, т.к. всегда должен максимально обдумывать и контролировать каждый процесс работы и его многочисленные нюансы. И не имеет права на то, чтобы в результате его работы «краска прилипала к бумаге».

Особенно странен этот пассаж потому, что подклеивание открытых отставаний около края доски, в т.ч. и по трещине – процесс, отработанный до тонкостей уже давно. Впрочем, как и иные методики консервации.

3.2., с. 36. «Уважаемые реставраторы! Не ставьте экспериментов с клеями на старинных русских иконах. Пользуйтесь только проверенными в течение веков и хорошо зарекомендовавшими себя коллагеновыми клеями, лучший из которых - осетровый... Единственный раз можно позволить себе отойти от желатины и рыбьего клея в следующем случае: на новой или уже отреставрированной иконе вдруг отвалился вместе с красочным слоем небольшой кусок левкаса. Тогда можно взять клей ПВА, кисточкой нанести этот клей на тыльную сторону кусочка левкаса и поставить его на место. Выступивший излишек клея обязательно удалить тампоном»

Поразительная смесь невежества и лицемерия (в виде призывов к осторожности). Желатин и рыбий клей снова упоминаются как аналоги. Клей (эмульсия) ПВА – вполне себе синтетический.

В реставрационной практике при необходимости возможно применение определенного набора опробованных специальных синтетических клеёв по решению Реставрационного совета с обязательным обоснованием такой методики. Бывает это нечасто.  Причины такого выбора крайне серьезны –  ведь даже в опытных руках обычные методики не принесли стабильного результата. Но никогда такой причиной не может быть «отвалившийся кусочек».

А вот синтетическую эмульсию (клей) ПВА ни в каких случаях применять нельзя. При  высыхании она образует прозрачную стекловидную жёсткую плёнку с достаточно низкими адгезионными свойствами. При повторных отставаниях на этих участках левкаса его нельзя укрепить традиционными методами с использованием рыбьего клея. ПВА  будет вытекать (или лучше сказать «выползать») из кракелюра, трещин в левкасе и проколов от иглы в виде мутной резинообразной субстанции, при этом до конца «вытянуть» ПВА из левкаса не удастся. Более того, исследованиями в профессиональной среде давно доказана крайне низкая биостойкость ПВА. Он давно отвергнут реставраторами живописи. Это сугубо бытовой клей для малоответственных бытовых же работ.  

3.2., с. 37. «… о необходимости проведения еще одной операции - заключительной пропитки всего левкаса. Об этом вы вряд ли найдете что-либо в реставрационной литературе. Дело в том, что даже если весь левкас хорошо держится на доске и нет никаких вздутий, все равно очень часто он бывает достаточно пористым. И тогда ...левкас будет впитывать в себя эти растворители. … они будут долго задерживаться в этом грунте и в дальнейшем пагубно повлияют на красочный слой. … Кроме того, сквозь такой пористый левкас растворители будут проходить до самой доски. Будет очень большой расход растворителей... Сама пропитка выполняется так. Берется нагретый до 60 градусов осетровый или желатиновый клей, и широкой кистью довольно обильно промазывается участок иконы размером примерно с лист формата А4. … Через полиэтиленовую пленку клей на иконе прогревается утюгом, нагретым до 60 градусов. … Через 5-10 минут пленку надо снять, а на ее место положить папиросную бумагу для профилактической заклейки, которую, как обычно, высушивают теплым утюгом через газету»  Нелепа как «методика», так и изложение причин ее использования. Непродуманную в каждом конкретном случае методику консервации нельзя исправить еще более непродуманной пропиткой всей поверхности. Через микропоры материалов полимерные молекулы клея не проходят в принципе, т.к. больше их по размеру. Пористый из-за структуры мела (и гипса - тоже) левкас все равно останется пористым, а укреплять участки, не имеющие разрушений – нонсенс.  

 Заключительная пропитка «всего левкаса» после укрепления более чем не полезна, даже укрепившиеся участки снова размокнут. В реставрационной литературе этого на самом деле нет, да и быть не может. Зачем? Лишний раз вводить в структуру материалов иконы любое вещество вредно, как если бы выздоровевшему, но ослабленному человеку еще вкололи на всякий случай в лошадиной дозе сильнодействующие лекарства с побочными эффектами.

Проглаживание проклеенной поверхности без заклейки опасно и необоснованно. Особенно если вспомнить, что рекомендуется гладить здоровенным чугунным утюгом. Следует знать, что профилактическая заклейка используется для защиты живописной поверхности иконы при укреплении, а не для «галочки». Изолирующие пленки используются реставраторами для достижения определенного эффекта при проглаживании укрепляемого участка, но всегда поверх заклейки. И они также могут приклеиться в отдельных местах.

Реставраторы вообще ничего не делают просто на всякий случай, чтобы потом не разрушилось. Все работы должны быть строго обоснованы, т.к. любое, даже профессиональное, вмешательство всегда стресс для материалов иконы. Кроме того, реставратор всегда отдает себе отчет, что он уже укрепил, что еще нет, и доводит операции до конца своевременно, в правильной методической последовательности.  

Автор аргументирует проведение такой пропитки и соображениями экономии растворителей в дальнейшем. Видимо, он надеется заполнить все поры левкаса клеем. Но либо при нагревании клей разойдется в пористой структуре левкаса (в лучшем случае) и она останется столь же пористой, либо слишком крепкий клей останется на поверхности иконы пленкой, т.к. такой густоты клей не только не проникнет в микропоры краски, но даже и в трещины. Он будет не только разрушать живопись, но и дополнительно препятствовать воздействию растворителей на отдельных участках. Учитывая обычно неравномерное впитывание клея, наиболее вероятен комбинированный результат. Так что экономии растворителей не получится. Стоит вспомнить эти «новшества», когда автор будет жаловаться на то, что рекомендуемые реставраторами и химиками растворители якобы не работают.

И главное – «экономить» реставратор должен не растворители и не время, потраченное на работу и свое профессиональное обучение, а реставрируемый памятник. Это достигается грамотно построенной работой, а не заливанием иконы клеем или растворителями.

И как же надо заливать икону растворителем, чтобы размочить ее до доски?

3.3., с. 38. « Однако частицы краски можно приклеить к грунту также с помощью желтковой эмульсии»  Укреплять шелушащийся красочный слой желтковой эмульсией можно только после удаления покрытия и записей, т.к. полимеризовавшиеся со временем остатки желтка очень затруднят раскрытие. И главное, нужно уметь определить, действительно ли шелушится только краска или затронут верхний слой левкаса. Для самоучки это практически невозможно. Ни в коем случае желтковой эмульсией нельзя укреплять левкас (см. выше).

4.1., с. 40. «Некоторые иконы целесообразно реставрировать, ориентируясь не на их первоначальное изображение, а на так называемую оптимальную дату из истории бытования произведения» Реставрируют обычно, ориентируясь на максимальную сохранность памятника. История бытования прослеживается в документации и возможном оставлении «лесенки» контрольных участков при раскрытии.

Хорошо бы пояснить, что обозначает «оптимальная» дата, являющаяся очередным изобретением автора, не имеющего специального образования. Все оценки иконографии и стилистики каждой конкретной иконы может себе позволить только профессионал с соответствующим образованием, владеющий и методиками оценки и соответствующим кругозором, систематически изучавший соответствующий период искусства. Тем более необоснованна такая специфическая рекомендация от человека, глубоко уверенного в том, что он, регулярно смывая по неумелости часть изображения, сможет написать не хуже. Похоже, что «оптимальная дата» будет ему необходимо каждый раз, как будет утрачен очередной фрагмент оригинальной живописи и понадобится обосновать перед владельцем разительные изменения.

4.1., с. 41. «К сожалению, именно процесс расчистки икон во всех руководствах описан наиболее схематично, кратко и со множеством ошибочных рекомендаций. Возможно, авторы умышленно утаивают свои секреты. Удаление записей и покровных лаков проводится по одной технологии... Конечно, если есть возможность, лучше раскрывать икону постепенно, слой за слоем, чтобы видеть, как она менялась во времени. Но обычно это трудно сделать и приходится удалять все записи сразу, оставляя только первоначальную живопись.» Все методические руководства и пособия по реставрации (и не только) носят сугубо справочный характер. По ним, безусловно, нельзя самостоятельно научиться реставрации, как не стоит учиться хирургии или бактериологии по «добытым» учебникам для соответствующей специальности.

Методика послойного удаления записей давно и хорошо отработана и четко различается от удаления олифы и тем более, утончения покровного лака.

 Удаление записей послойно или одновременно зависят от решения Реставрационного совета для каждой иконы индивидуально. Но причиной выбора никогда не является желание избежать трудностей. Критерием всегда является наиболее полная сохранность и целостное восприятие живописи. Любая «универсальная» рекомендация является очередным признаком непрофессионального подхода. Да и понятия о трудностях у профессионала и поновителя разительно отличаются.

4.2, с. 41. «Принадлежности для раскрытия иконы. Это прежде всего два скальпеля: мягкий и твердый. Мягкий - это обычный медицинский скальпель, у него мягкая сталь. Твердый - это нож для резьбы по дереву»  Нож для резьбы по дереву в реставрации икон не применяется. Это слишком грубый и массивный инструмент неудобной для тонкой работы формы. Зачем называть нож скальпелем – такая же загадка, как и его использование. Вероятно, для благообразия текста. В дальнейшем не стоит забывать что такое «твердый скальпель», когда он встретится в очередной тонко продуманной «рекомендации» «сцарапывания» лака, особенно в сочетании с микроскопом.

Реставраторы используют массу адаптированных или переточенных инструментов, но это все инструменты для максимально тонкого, деликатного, можно сказать, точечного воздействия.

4.3, с. 44. «Не успеешь нанести на икону метиленхлорид, предложенный реставратором Томашевич, который действительно является сильным растворителем, как он тут же на глазах испаряется. Такой реактив нам не нужен.» Г.Н.Томашевич не реставратор, а химик. Метиленхлорид, взятый автором из статьи, опубликованной в 1960 году, давно не применяется, как и большинство методик и рецептур, им рекомендуемых.  Но иные летучие растворители применяются именно в случаях, когда необходим летучий растворитель.

4.3, с.45. «Вторым по силе и очень удобным в работе благодаря малой летучести, слабому запаху и нетоксичности является диметилформамид» Здесь и далее при рекомендации тех или иных растворителей почти всюду присутствует диметилформамид, растворитель с очень низкой летучестью и очень токсичный. Он имеет свойство накапливаться во внутренних органах человека. В частности, вызывает рак крови, нервные расстройства и психические заболевания, например, тяжёлую депрессию, склонность к суициду, и т.п. 

Растворители в принципе не могут быть удобными или неудобными вообще, безотносительно конкретной ситуации. Их грамотный подбор подразумевает эффективное использование их весьма различных свойств в каждом конкретном случае.  Но есть растворители, отрицательные качества которых перевешивают возможные выгоды использования.

Диметилформамид, медленно улетучивающийся, продолжает работать и тогда, когда он уже выполнил свою функцию по размягчению и удалению покрытия или записей. Проникая через кракелюр и микротрещины в левкас, он нарушает его структуру и связь с красочным слоем, а иногда и с доской. Кроме того, его действие трудно, а для непрофессионала и невозможно, контролировать. Часто используется самоучками, не умеющими подбирать нужные по свойствам растворители, но желающими все сделать побыстрее, и почти всегда с одинаково печальным эффектом – тонкие детали и нюансы живописи исчезают навсегда (что и упомянуто без смущения в данном «пособии» прямо в тексте рекомендаций), икона на 90% теряет свою историческую и художественную ценность.

4.3, с. 45. «Большинство составов, которыми пользуются в реставрационном центре имени Грабаря, содержат диоксалан, если конечно, верить их рекомендациям» Интересно, что указанный растворитель содержится только в нескольких составах, вообще непонятно, что вызвало такую бурную реакцию. Этот растворитель вовсе не универсален, многие реставраторы почти не употребляют его, к тому же он летуч и при этом очень вреден для почек.

Почему же нельзя верить методикам ВХНРЦ  имени И.Э.Грабаря? Не объяснено.  Собственно, такое объяснение потребовало бы  знания и сравнительного анализа многих вещей, как видно из текста и биографических сведений, автору просто незнакомых. Обычно в маргинальной реставрации методика считается действенной, если вызывает легко видимые непрофессионалом изменения. Качество этих изменений обычно неважно.

В частности, при воздействии едких растворителей на темную олифу или на запись важно увидеть значительное осветление поверхности. Если «светлое» - левкас или нижний подготовительный слой краски, поновитель этого или не осознает, или будет готов «легко затонировать».

4.3., с. 48. «Не годится в реставрации и предложенный Томашевич уксусный ангидрит для замены уксусной кислоты. Это крайне слабый растворитель» Уксусный ангидрид ( на конце «д») был предложен Г.Н. Томашевич в качестве одного из составляющих РТ-5 в тех же 60-х годах прошлого века, но в настоящее время не применяется. Сильно раздражает слизистые носа и глаза. Нет смысла подвергать критике рецепты, предложенные полвека назад, от которых реставраторы давно уже отказались, на опыте осознав их вред или неэффективность.

Там же: «Заканчивая этот раздел, введем в реставрационную практику в качестве растворителя еще одно вещество, прекрасно всем известное, - это вареное или сгущенное на солнце льняное масло.» Всем также прекрасно известна сметана – но это же не повод наливать ее в растворитель. Введение в практику в качестве растворителя сгущённого льняного масла (т.е. олифы) – это на самом деле «нечто новое» в связи с давно осознанной крайней нежелательностью такого его использования. Зачем это нужно, что в действующих методиках олифа с явным успехом заменяет? Любое промасливание красочного слоя и левкаса – всегда явное зло в реставрации, т.к. нарушает связь материалов, составляющих слои иконы.

4.4., с. 49. «Реставраторы старались унифицировать свои растворы для уменьшения количества проб. И вот в 1959 году химик Г.Н.Томашевич разработала 5 смесевых составов растворителей, известных под названием РТ (растворители для темперы... Затем... добавились еще 4 состава. Скажу сразу: все эти 9 рецептов не выдерживают критики, и многие из них вообще непригодны для раскрытия икон.» Не унифицировать (унификация в реставрации невозможна), а выделить в группы, более или менее определенного воздействия на определенные виды покрытий и записей.

Составами растворителей, разработанными в ВХНРЦ сначала Г.Н.Томашевич, а затем дополненные И.М.Ерёминой, с благодарностью и успехом пользуются профессиональные реставраторы. Эти растворители позволяют специалистам без повреждений красочного слоя удалять и покрытия, и записи или прописи. Почему они «не выдерживают критики» А.В.Петрова, последний в очередной раз не объясняет. Можно предположить, что неумелое их использование не принесло ему быстрого и «самодействующего» результата. Это неудивительно, ведь и разработаны составы для специалистов, а не «широкого круга читателей».

Стоит добавить, что соблюдение методической последовательности, должная теоретическая подготовка и правильные технические навыки под контролем руководителя дают возможность студентам реставрационных отделений и кафедр уже к концу второго курса успешно использовать неподвластные А.В.Петрову составы, а чаще всего обходиться и более мягкими растворителями.

Профессиональные реставраторы стараются сделать их воздействие максимально безвредным и эффективным в каждом частном случае, гибко сочетая подбор растворителя с применением различных механических навыков раскрытия.